В сентябре прошлого года исполнилось 60 лет трактату «Человеческая деятельность» Людвига фон Мизеса. Об этом писало издание «Частный корреспондент».
«…Идея Фридмана заключалась в том, что экономика должна строиться по образцу естественных наук: выдвигать гипотезы и «тестировать» их на массиве эмпирических данных.
Но Мизес указывал, что такой подход бесплоден: в экономике нет «фактов» в том же смысле, в каком они есть в естественных науках. В естественных науках мы можем ставить эксперименты — изолировать один-единственный влияющий на систему фактор, оставив все прочие неизменными. В этом случае — да, мы можем точно приписать каждое из наблюдаемых следствий совершенно определённой причине. Это и будет тем фактом, на фундаменте которого мы можем строить здание теории.
Не так в человеческой деятельности. Исторические ситуации, которые должен исследовать экономист, работающий в рамках методологии Фридмана, уникальны. Каждое историческое событие является результатом совместного действия бесчисленного количества сил, и исходя только из знаний о самом этом событии невозможно установить, в каком направлении каждая из этих сил действовала. Именно в этом заключается причина того, что люди разных экономических взглядов способны ссылаться на одни и те же события как на подтверждение своих теорий: они просто приписывают присутствующим в этом событии силам разное направление и интенсивность воздействия. (Ярчайшим примером такого события, на которое ссылаются представители полярных экономических воззрений, является Великая депрессия.)
…
Таким образом, метод естественных наук, предполагающий проверку гипотез против наблюдаемых фактов, непригоден для экономического исследования. Что же тогда является правильным методом?
Мизес даёт ответ и на этот вопрос. У нас нет «внешних» фактов, способных дать нам адекватное представление о силах, влияющих на человеческую деятельность, но у нас есть уникальная, отсутствующая в естественных науках возможность наблюдать человеческую деятельность «изнутри»: мы сами являемся людьми. Это обстоятельство даёт нам доступ к определённым базовым знаниям о человеческой деятельности. Конечно, очень немногие из этих знаний можно обобщить на всех людей. Но даже этого немного, как показал Мизес, достаточно, чтобы построить детальную и сложную теорию человеческой деятельности, охватывающую все основные области экономической науки. Эта теория выстраивается исключительно путём дедукции, на основании самоочевидных предпосылок, знание об истинности которых мы получаем благодаря нашему уникальному, интимному знакомству с природой человеческой деятельности.
Именно построение такой всеобъемлющей теории из нескольких элементарных предпосылок является предметом «Человеческой деятельности».
Мизес считал, что экономика (или каталлактика, наука об обмене) должна рассматриваться как часть более общей науки о человеческой деятельности — праксиологии. Основная предпосылка праксиологии проста и самоочевидна: человек действует. Под действием имеется в виду целенаправленное поведение, которое отличает человека от объектов неживой природы. Уникальность человека состоит в том, что он управляется не причинами, но целями, что он не пассивно реагирует на окружающую его среду, но активно стремится изменить её, что на его поведение влияют события не (только) прошлого, но будущего. В природе человека заложена необходимость выбора — действуя, человек с необходимостью в каждый момент времени выбирает, к какой цели ему стремиться, какую потребность удовлетворить в первую очередь.
Казалось бы, из такого бедного набора начальных постулатов очень сложно вывести что-то содержательное. (Справедливости ради — это не все постулаты, используемые в праксиологии. В дальнейшем учениками Мизеса, в частности Мюрреем Ротбардом, были выявлены ещё несколько постулатов, которые в явном виде Мизесом не обозначены, но неявно им подразумеваются, например отрицательная полезность труда.) Именно поэтому чтение «Человеческой деятельности» представляет собой такой поразительный интеллектуальный опыт: читатель, с восхищением следя за логикой Мизеса, наблюдает, как он из простого факта человеческой деятельности выводит закон убывания предельной полезности — а от этого закона недалеко уже и до других базовых теорем экономической науки, на которых уже можно строить глубокую и содержательную теорию.»
–
Красноярск, 18 апреля 2010, полдень